поиск / search
схема / sitemap
письмо / cont@ct

27/02/2017 Язык разобщения
Впервые опубликовано в еженедельнике «Коммерсантъ-Огонёк»

В еженедельнике «Коммерсантъ-Огонёк» была опубликована заметка об изменениях в русском языке.

Ниже материалы заметки приведены полностью.

Впервые в постсоветской России учёные провели масштабное исследование того, как изменился русский язык за последнюю четверть века. «Огонёк» ознакомился с наиболее интересными выводами.

После распада СССР русский язык, подобно политике, экономике, культуре, менялся стремительно и стихийно. Группа учёных из НИУ ВШЭ, РАНХиГС, РГГУ, а также слависты из США, Великобритании, Финляндии и Норвегии (их коллективная монография вышла в издательстве НЛО) попытались описать эти трудноуловимые перемены в языке.

- Сегодня нет языковой политики, как это было в СССР, когда язык подстраивался под идеологические потребности, - объясняет доцент департамента медиа НИУ ВШЭ Екатерина Лапина-Кратасюк, под чьей редакцией вышла монография «Настройка языка: управление коммуникациями в постсоветском пространстве». - Язык меняется, с одной стороны, под влиянием официальной риторики, с другой - через выражение взглядов, ценностей разных сообществ, в том числе в интернете.

В порядке исключения

Исчезновение определённых слов - одна из главных перемен в языке. В нашей речи по-прежнему большой объём лексики советского времени. Однако слова, отсылающие к негативному опыту прошлого, вытесняются - преимущественно «сверху».

- Слово «идеология», например, в русском языке не является нейтральным, - объясняет филолог Николай Поселягин. - Оно относится к «травмирующим», то есть описываемые ими явления вызывают неприятие, аллергию у нашего человека. И от подобных слов официальная риторика стремится избавиться.

Исследователь приводит в пример казус 2013 года, когда при совете ректоров вузов Санкт-Петербурга был создан совет по идеологической работе со студентами. Однако бурная реакция общественности на инициативу вынудила внести поправку в название: «идеологическую работу» заменила «координация общественно значимых проектов, инициированных студентами».

Травма в массовом сознании обычно оказывается сильнее, и попытка заменить «травмирующее» обозначение эвфемизмами, нейтральными словами обречена на неудачу, объясняет эксперт. Переименование милиции в полицию, как известно, существенно не поменяло отношение россиян к силам правопорядка.

Богатый материал, иллюстрирующий практику замещения «травмирующих» слов, принесли 1990-е годы. Например, после «шоковой терапии» при переустройстве страны слово «реформа» приобрело негативную окраску: слыша его, россияне обычно не ждут ничего хорошего, поэтому оно стало замещаться аналогами: «изменения», «модернизация», «оптимизация».

Другой показательный пример - замена лексики, отсылающей к конфликтам на Северном Кавказе.

- Слово «зачистка» пришло в обыденную речь из профессионального жаргона военных, - говорит исследователь. - Сейчас оно несёт в себе слишком сильный эмоциональный заряд, ассоциируется с боевыми действиями, с уничтожением мирного населения и, видимо, рассматривается как небезопасное, поэтому оно исчезло из официальной риторики. «Зачистка» заместилась «контртеррористической операцией», которую постепенно заменила «операция по ликвидации», а та, в свою очередь, превращается в «операцию по нейтрализации».

- Подобная «зачистка» языка от слов, вызывающих у населения негативную реакцию, - это, безусловно, манипуляция сознанием, - заключает Поселягин.

Скажи - и я пойму, кто ты

Блокчейн, каршеринг, краудфандинг… Новые слова, описывающие реалии цифрового мира, стали, по-видимому, ключевым источником обновления русского языка. Это преимущественно английские заимствования. Социолингвисты и культурологи отмечают, что теперь старшее поколение, чтобы угнаться за ритмом жизни, учится у молодёжи, а не наоборот, как в прежние времена. Трудность в том, что сетевой новояз стремительно обновляется. Сегодня недостаточно знания новых слов, требуется чутьё: какие из них новомодные, а какие устарели, едва появившись.

- Разлом между поколениями усиливается: молодёжь и россияне старшего возраста говорят на разном русском языке, - считает Екатерина Лапина-Кратасюк. - Это связано прежде всего с источниками получения информации. Молодые больше привязаны к интернету, больше путешествуют , для основной же части населения главный информационный ресурс - это по-прежнему телевидение . И хотя не всё, что появляется на ТВ и в интернете, проникает в обыденную речь, они заметно влияют на нормы языка. Это и упрощения, и экспрессивно окрашенная лексика.

Общим для поколений регулятором языковых норм остаётся литература: попросту говоря, за правильным, красивым языком надо обращаться к классике . А вот водоразделом является интернет - среда, куда гораздо меньше проникает официальная риторика.

Русскоязычный интернет, согласно исследованию Ингунн Лунде из Бергенского университета (Норвегия), - это, как и, в принципе, сетевой мир, пространство языковой игры. Например, уже обычное дело - обыгрывание пользователями в речи высказываний представителей власти. Хрестоматийными в новоязе Рунета стали «бандерлоги» , «как раб на галерах», «деньги Госдепа», «раскачивать лодку» и т.д.

Появление новых норм и языковых практик - процесс двунаправленный: из офлайна в онлайн и наоборот. Так, укороченные лексемы «где-нить», «щас», «инфа», «инет» - не чисто сетевое открытие, отмечают эксперты, это скорее влияние разговорной речи на язык. Между тем слова, обозначающие интернет-феномены, например, «забанить», «отфрендить», «троллить», перекочёвывают в повседневную речь.

Славист Майкл Горам из Университета Флориды (США) изучает «виртуальные источники порчи русского языка». Хотя критика интернета как упрощающего и опошляющего (имеются в виду язык ненависти, «язык падонков») «богатый и могучий» стала общим местом, исследования Горама показывают, что алармистские настроения напрасны: негативные языковые практики в интернете почти не отражаются на языковой культуре в целом. К тому же выступления сторонников чистоты языка нередко повышают градус агрессии в сети.

- Мода в Рунете изменилась: писать на «падонковском» языке - устаревший приём, указывающий на то, что пользователь застрял в прошлом десятилетии, - говорит Вера Зверева из Русского центра им. Е. Дашковой в Университете Эдинбурга (Великобритания). - Сегодня «правильность языка» часто интерпретируется как признак более высокого социального статуса, принадлежность к группе, имеющей доступ к хорошему или, во всяком случае, «нормальному» образованию. Неграмотные юзеры расписываются в своей принадлежности к более низким слоям. На лингвистическом уровне пользователи определяют своих и чужих. Так, в интернете на основе владения русским языком выстраивается новая социальная иерархия.

© Мария Портнягина

Впервые опубликовано в еженедельнике «Коммерсантъ-Огонёк»

хостинг для сайтов © Langust Agency 1999-2024, ссылка на сайт обязательна